1643391776_22-hdpic-club-p-bt-sv-64

00015584

1779526_original

1339473892_bt-sv-2000003

1339473898_bt-sv-2000008

bt-sv_12

Bt-sv-45

BT-SV-2000002

VsTbW4JgPl0

В 1937 году на автобронетанковой ремонтной базе № 12 Харьковского военного округа по предложению изобретателя Цыганова изготовили опытный колесно-гусеничный танк БТ-СВ. В 1937 году провели испытания опытного образца БТ-СВ. На танке, в бортах башни и отделении управления были установлены смотровые приборы триплекс и перископический прицел, на крыше башни было предусмотрено место для монтажа командирской панорамы ПТК. Танку присвоили обозначение БТ-СВ-2. Танк БТ-СВ-2 «Черепаха» (СВ — «Сталин — Ворошилов») в 1938 году прошел полигонные испытания.
Танк БТ-СВ-2 создавался с использованием агрегатов, узлов и систем БТ-7. Главным отличием БТ-СВ являлись конструкция башни и бронированного корпуса, который не имел вертикально расположенных бронелистов. По сравнению с БТ-7, носовая часть корпуса БТ-СВ-2 не была сужена, а в отделении управления размещались: механик-водитель – справа, радист-моторист – слева. Под ногами радиста в отделении управления размещался аварийный десантный люк. Экипаж танка увеличили до четырех человек.
Основное вооружение танка 45-миллиметровая танковая пушка, 7,62-мм пулемет ДТ спаренный с ней. Углы наведения установки по вертикали равнялись от -5° до + 17°. Боекомплект танка составлял 175 выстрелов для пушки и 1386 патронов для пулемета. Боекомплект укладывался в 22 пулеметных диска. В случае установки радиостанции количество артвыстрелов уменьшался до 140 штук. Из всего количества выстрелов, лишь 7 было уложено в башне, а остальные находились в укладках на бортах танка и на полу боевого отделения. Высота боевого отделения равнялась 1400 миллиметров в связи с чем заряжающий не имел возможности работать стоя. На маске пушки монтировались два прожектора, обеспечивающих возможность вести огонь ночью.
Броневую защиту танка БТ-СВ разработали в двух вариантах, различающихся лишь толщиной. Первый вариант защищал от обстрела снарядами. Максимальная толщина броневых листов башни и корпуса, выполняющихся из гомогенной брони «ФД» составляла 50 — 55 миллиметров, обеспечивающих защиту от 45-миллиметровых снарядов. Вторым вариантом брони обеспечивалась защита от огня 12,7-миллиметрового крупнокалиберного пулемета ДК. Толщина броневых листов, для изготовления которых используется гомогенная броневая сталь марки «ИЗ», равнялась 25 миллиметрам.
Корпус опытной машины изготавливался из листов конструкционной стали (марка 3) имеющих толщину от 6 до 12,5 миллиметров, которые располагались под большими углами наклона. Угол наклона верхнего лобового листа составлял 53°, нижнего – 58°, верхнего бортового листа – 55°, нижнего – 15°, верхнего кормового листа – 58°, нижнего – 48°. Коническая башня, не имеющая кормовой ниши, оснащалась одним общим люком. Конусность башни равнялась 35°, а ее крыша наклон к горизонту – 5°. Все верхние, угловые и нижние листы корпуса были выполнены съемными и крепились при помощи болтов. Чтобы придать броневому закрытию ходовой части большую жесткость предусмотрели специальные перемычки (три с каждой стороны) между внутренней стенкой корпуса и нижним краем листа.
Силовая установка, ходовая часть и трансмиссия имели незначительные изменения по сравнению с базовой машиной. Емкость топливных баков уменьшили до 380 литров (не устанавливался кормовой топливный бак). Запас хода танка по шоссе составлял около 120 километров. Поворотливость танка снизилась, поскольку угол поворота управляемых передних опорных катков составлял 12°. Ходовая часть закрывалась броней, шахты пружин передних узлов подвески имели наклон назад под углом 38°. В отличие от танка БТ-7 система охлаждения двигателя БТ-СВ-2 работала в двух режимах: походном и боевом. Жалюзи в боевом положении закрывались герметично с места водителя, при этом забор воздуха производился через кормовые воздушные карманы, в походном положении воздух поступал через боковые открывающиеся жалюзи, а через кормовые жалюзи выход воздуха.
У радиста-моториста в корпусе танка устанавливался макет радиостанции 71-ТК-1 (3).
Заводские испытания танка БТ-СВ-2 поводились зимой 37 — весной 38 годов, а затем комиссией под председательством Кульчицкого испытывался на полигоне НИБТ. В общей сложности машина прошла 1 285 км. В результате принцип бронирования, использованный на данной машине, признали приемлемым. При этом отмечалось, что ходовая часть БТ-7 при условии реального бронирования танка БТ-СВ-2 и увеличения его массы до 24-25 тонн слишком слаба. Предполагалось, что для практической проверки надежности корпуса, а также его влияния на работу ходовой в боевых условиях будет изготовлен образец танка имеющего реальное бронирование для проведения испытаний обстрелом. Однако поскольку в начале 38-го года был арестован Н.Ф. Цыганов, все работы по данному танку были прекращены.
Необходимо отметить, что в последующем именно данное рациональное размещение бронелистов было использовано на опытном тА-20, а потом и на танке Т-34.

Газ-ТМ

Газ-ТМ

Газ-ТМ, вид сзади

Газ-ТМ мореходные испытания

Газ-ТМ испытания плавучести

газ-тм (вид сбоку)

Этот танк разрабатывался на Горьковском автомобильном заводе (ГАЗ) с весны 1936 года как альтернативный танку Т-38. Дело в том, что в 1935 году ГАЗ получил задачу организовать выпуск танков Т-37А, однако по ряду причин план в 50 машин так и не был выполнен. По решению правительства СССР с 1936 года ГАЗ должен был начать производство танков Т-38. Естественно, ГАЗ не был заинтересован в выпуске «чужого» (то есть разработанного на другом заводе) танка. Поэтому в спешном порядке КБ Горьковского автозавода приступило к проектированию своего плавающего танка, заявив руководству АБТУ РККА, что «проектируемая машина будет иметь лучшие боевые и технические характеристики по сравнению с танком Т-38». Работами по танку, получившему обозначение «Танк Молотова» в честь «шефа» завода (до 1953 года завод назывался ГАЗ имени Молотова), непосредственно руководил главный инженер завода В. Данилов. Летом 1936 года изготовили две машины, одну из которых отправили для испытаний на НИБТ полигон, а вторую оставили на ГАЗе. Корпус ТМ изготавливался из брони толщиной 4–9 мм при помощи сварки. Изнутри листы днища и бортов в местах стыков, установки двигателей и крепления кронштейнов тележек подвески усиливались угольниками и балками. Сверху на корпусе располагалась клепаная 8-гранная подбашенная коробка, смещенная к левому борту. На коробке монтировалась башня в форме усеченного конуса, в переднем плоском листе которой устанавливался 7,62-мм пулемет ДТ. Справа от башни, в которой находился командир танка, располагалось место механика-водителя. Для наблюдения за полем боя командир имел 5 отверстий в подбашенной коробке и 3 отверстия в башне. Механик-водитель имел передний люк со смотровой щелью. «Танк Молотова» был первой отечественной боевой машиной, оснащенной спаренной установкой двигателей; на нем было установлено два автомобильных мотора ГАЗ М-1, расположенных параллельно. Они были смещены вправо и влево относительно продольной оси танка и смонтированы на двух поперечных балках. Передние концы коленвалов двигателей были переделаны для установки на них карданных шарниров, которые соединялись с блокировочным мостом через специальные сцепления с валиками. Генератор и стартер имелись только у правого двигателя. Запуск левого двигателя производился специальным пусковым механизмом — педалью через коробку отбора мощности и коробку перемены передач. Охлаждение двигателей осуществлялось при помощи общего водяного радиатора. Трансмиссия состояла из стандартной коробки перемены передач автомобиля ГАЗ-АА, главных сцеплений и тормозов. Привод от двигателей на передний ведущий мост танка осуществлялся при помощи удлиненных карданных валов грузовика ГАЗ-ААА. В отличие от Т-37А и Т-38 управление ТМ осуществлялось не рычагами, а специальным штурвалом. Ходовая часть ТМ — гусеницы, тележки ходовой части, направляющие и ведущие колеса — полностью заимствовались с танка Т-37А. Однако количество тележек на ТМ по сравнению с Т-37А возросло и составило по три на каждый борт. Для движения на воде ТМ оснащался трехлопастным винтом, установленным в нише кормового листа, и плоским рулем. Привод от двигателей на гребной винт осуществлялся через блокировочный мост. Несмотря на возросшую до 4,5 т массу танка, установка двух двигателей общей мощностью 100 л.с. обеспечивала достаточно высокие скоростные данные ТМ — 50 км/ч по шоссе и 3,7 км/ч на плаву. Испытания ТМ на НИБТ полигоне проходили осенью 1936 года. При этом военные отмечали высокие динамические качества машины — при движении по плохой проселочной дороге ТМ мог двигаться на 3-й передаче. Танк обладал хорошей поворотливостью, но при этом отмечались частые случаи спадания гусениц (недостаток, присущий ходовой части Т-37А). Управление ТМ было довольно легким, но при этом требовалась точная регулировка выключения сцеплений и тормозов, а также подготовка водителя к управлению штурвалом, а не рычагами: «Так как управление сцеплениями обоих моторов сведено к управлению одной педалью, то необходимо, чтобы оба главных сцепления включались и выключались одинаково. В противном случае при трогании с места и при переключении передач машину уводит в сторону. То же самое относится и к регулировке тормозов» В выводах по испытанию танка ТМ, составленных начальником 1-го отдела НИБТ полигона майором Кульчицким, отмечалось следующее: «В ТМ удачно решен вопрос использования двух синхронно работающих двигателей, благодаря чему ТМ имеет лучшие динамические показатели, проходимость и увеличенный в два раза запас хода по сравнению с Т-38. Наличие штурвала управления вместо рычагов облегчает управление машиной. Увеличенная база уменьшает продольные колебания ТМ по сравнению с Т-38… Использование в ТМ стандартных агрегатов ГАЗ-АА, ГАЗ-ААА, ГАЗ М-1 и Т-37А является преимуществом при производстве ТМ. Корпус слаб. В случае отказа в работе одного из двигателей использование для движения танка второго двигателя недоработано. Запас плавучести мал. Скорость на плаву мала. Включение и переключение винта неудобно. Заключение. Танк ТМ по своим динамическим качествам и проходимости имеет преимущества перед Т-38, но ненадежность ходовой части не дает возможность полностью выявить поведение отдельных механизмов (в особенности главных сцеплений и тормозов) при длительных безостановочных пробегах. Все вышеуказанные и ряд других производственно-конструкторских недостатков не позволяют дать исчерпывающей оценки танка ТМ. Танк ТМ необходимо доработать, устранив все конструкторско-производственные недостатки, отмеченные в выводах отчета, и после этого провести повторные испытания». В отчете об испытаниях, составленным начальником 1-го отдела полигона НИБТ полковником Кульчицким, указывалось, что на танке ТМ удачно решен вопрос синхронной работы двух двигателей, что позволило заметно повысить динамические характеристики боевой машины при сравнительно небольшом увеличении массы. Вместе с тем, были отмечены плохие водоходные качества танка, ненадежность ходовой части и недоработанную конструкцию корпуса. Инженерам ГАЗа было рекомендовано провести модификацию ТМ и затем представить обновленный танк на повторные испытания. Однако, сделать это в срок не удалось. Пока шла доработка ТМ на заводе №37 наконец смогли наладить выпуск танков Т-38 и производство его улучшенного аналога посчитали излишним. О судьбе двух построенных прототипов с этого момента данные не сохранились. По всей видимости, оба танка были разделаны на металл в 1937 или 1938 году

Т-45 на полигоне

Т-45

Т-45

Т-45 на испытаниях

Т-45 вид спереди

«С целью существенного улучшения боевых характеристик танка Т-60, сохранения массового выпуска этого танка, облегчающего немедленный переход на его производство без уменьшения объемов выпуска, заводом № 37 на базе легкого танка Т-60 был спроектирован и построен опытный образец под названием Т-45. В результате предприятию удалось создать одномоторный танк с более мощной силовой установкой и разрешением вопроса установки усиленного варианта вооружения при практически равных тактико-технических характеристиках с танком Т-70 и экономией расхода металла на 2500 кг».

Новый танк обладал таким же боекомплектом, как и Т-70. На нем была установлена новая башня увеличенного размера с 45-мм пушкой и спаренным с ней 7,62-мм пулеметом ДТ. Башня устанавливалась на существующем погоне легкого танка Т-60. Хотя башня была увеличенного размера, она по-прежнему оставалась одноместной. Разместить двухместную башню на корпусе танка Т-60, даже с использованием более мощного двигателя ЗИС-16, не представлялось возможным. При этом в установке вооружения был применен упрощенный поворотный механизм башни танка Т-60 и штатный подъемный механизм пушки со спусковым устройством. Удачное расположение органов управления и механизмов новой башни на танке Т-45, как продемонстрировали испытания, позволило существенно увеличить скорострельность 45-мм орудия, доведя показатель до 7-8 выстрелов в минуту, против 4-5 выстрелов в минуту у танка Т-70 (стрельба велась с места). Одновременно с этим упрощениям подверглась и конструкция башни: вместо 233 деталей, из которых состояла башня легкого танка Т-60, в башне танка Т-45 их количество сократилось до 141, а новых деталей было всего 46. При этом толщина броневых листов башни выросла с 25 до 35 мм.

Конструкция корпуса легкого танка Т-45 почти не менялась по сравнению с танком Т-60. Проводилось лишь увеличение толщины верхнего лобового листа корпуса с 15 мм до 25 мм, а также изменялась конструкция люка мехвода. Измененный люк позволял механику-водителю покинуть боевую машину при любом положении башни. При этом ходовая часть легкого танка Т-45 перекочевала на него с танка Т-60 без изменений. Она состояла из 4-х опорных и 3-х поддерживающих катков, направляющего колеса и ведущего колеса переднего расположения (на каждый борт).

В качестве силовой установки на танке Т-45 планировалось использовать двигатель ЗИС-16, развивавший мощность 85 л.с. Этот мотор представлял собой форсированный вариант двигателя ЗИС-5. В пояснительной записке, которая была направлена в ГАБТУ КА, отмечалось: «Двигатель ЗИС-16 является более надежным в эксплуатации, чем двигатель ГАЗ-202, и в состоянии работать на втором сорте бензина вместо авиационного, который потребляет ГАЗ-202. В перспективе существует возможность дальнейшего повышения мощности двигателя ЗИС-16. Дальнейшее форсирование по мощности силовой установки позволит наращивать боевые качества танка Т-45 против Т-70. Поставка двигателей ЗИС-16 с Миасского автомоторозавода имени Сталина возможна в ближайшее время». Однако в действительности производство двигателя ЗИС-16 в Миассе, куда было эвакуировано моторное производство ЗИСа, так и не удалось освоить.

Переход на серийный выпуск легкого танка Т-45, который отличался улучшенными по сравнению с Т-60 характеристиками и мало в чем уступал танку Т-70, можно было осуществить на заводе №37 в сжатые сроки, без уменьшения программы выпуска танков, так как технологическая оснастка производства танка Т-60 сохранялась практически в полном объеме. Однако в результате танк Т-45 так и остался проектом. Сказывалось и отсутствие двигателя ЗИС-16, и невозможность установки на танк двухместной башни. В то же время, по заверению конструкторов ГАЗа, они как раз завершали разработку проекта танка Т-70 с двухместной башней, которому военные отдавали свое предпочтение. А сам легкий танк Т-70 уже находился в серийном производстве и был хорошо освоен промышленностью.

t50ch1

Брошенный Т-50

т-50 ФОТО 2-1

т-50 ФОТО 4-1

т-50 ФОТО 5-1

т-50 ФОТО 7-1

т-50 ФОТО 8-1

т-50 ФОТО финской армии-1

т-50-1

Финский Т-50

В 1930-е годы единственным танком сопровождения пехоты, который имелся на вооружении армии СССР, был Т-26. Основной, пушечный вариант танка Т-26, выпускавшийся с 1933-го года, к концу десятилетия не мог отвечать достигнутому уровню танкостроения. Увеличившаяся мощь противотанковой артиллерии танку Т-26, имеющему 15-миллиметровую броню, не оставляла шансов «выжить» на поле боя. Сражения в Испании это продемонстрировали наглядно.

На Ленинградском заводе опытного машиностроения № 185 имени С.М.Кирова группа конструкторов, возглавляемая С.А. Гинзбургом, вела проектирование нового легкого танка сопровождения пехоты. Данный танк летом 40-го года изготовили в металле. Т-50 по своей бронезащите был равноценен Т-34. Корпус нового танка сваривался из 45-миллиметровых броневых листов, исключением являлись 20-миллиметровые листы крыши и днища. Лобовые, кормовой и верхние бортовые листы корпуса устанавливались под углами от 40 до 57°.
Люк механика-водителя размещался в верхнем лобовом листе. В крышке люка устанавливался прибор наблюдения. В шаровой установке слева от люка располагался пулемет ДС-39 калибра 7,62 мм. Огонь из пулемета вел стрелок-радист. Его рабочее место также оснащалось прибором наблюдения. Еще пара приборов была установлена в лобовых скуловых бронелистах.

В граненой башне, сваренной из отдельных листов, устанавливалась 45-миллиметровая пушка образца 1934 года и пулемет ДТ калибра 7,62 мм, спаренный с ней. В крыше башни выполнялся прямоугольный люк служащий для посадки экипажа. Кормовая стенка имела круглый люк, используемый при демонтаже пушки. В крышке данного люка а также в стенках башни имелись отверстия для ведения огня из личного оружия. Отверстия закрывались при помощи грушевидных заглушек. По периметру крыши башни размещались четыре прибора наблюдения. Командирская панорама была смонтирована в крышке люка. Таким образом, Т-50 по обзорности значительно превзошел танк Т-34.

На танке устанавливали двигатель В-3, являющийся 6-цилиндровой версией дизельного двигателя В-2 (иногда его называют «половинкой»). При мощности 250 лошадиных сил он позволял развивать машине весом в 17 тонн скорость до 35 километров в час. Топливные баки емкостью 340 литров обеспечивала запас хода до 270 километров по шоссе.
В корпусе танка около места стрелка-радиста размещалась радиостанция 71-ТК-3, оснащенная штыревой антенной. Боекомплект пулеметов и пушки состоял из 4250 патронов и 150 выстрелов (в пулеметах ДС и ДТ использовались винтовочные патроны).
В феврале 1941 года после успешного прохождения заводских и гос. испытаний Т-50 был принят на вооружение.

Листы корпуса танка Т-50 имели сварное соединение и большие углы наклона. Максимальную толщину бортовой и лобовой брони корпуса, а также броню башни уменьшили с 45 мм до 37. Кормовой лист корпуса имел толщину 25 миллиметров, а толщина днища и крыши уменьшилась до 15 миллиметров.
Благодаря уменьшению толщины бронелистов, внедрению принципов дифференцированного бронирования, которые позволили снизить вес танка до 13,8 тонн, и установке двигателя В-4, имеющего мощность 300 лошадиных сил (форсированный вариант дизельного В-3) существенного увеличилась скорость – до 52 км/ч (максимальная скорость объекта 126 – 35 км/ч). Двумя топливными баками общей емкостью 350 литров обеспечивался запас хода до 344 км по шоссе.

В ходовой части применили опорные катки, имеющие внутреннюю амортизацию и индивидуальную торсионную подвеску.
Информации о боевой судьбе Т-50 очень мало. Но, несмотря на это, известно, что в Первой танковой дивизии, которая дислоцировалась в Ленинградском военном округе и принимала участие в боевых действиях в районе Кингисеппа, в августе 41-го года имелось 10 Т-50. Осенью 1941 г. несколько Т-50 входило в состав войск Седьмой армии, принимавшей участие в обороне на Петрозаводском направлении. Во время этих боев одну машину захватили финны и эксплуатировали ее вплоть до конца 54-го года. Что же касается советской армии, то, например, один Т-50 еще в 1943 году числился в составе Пятой гвардейской танковой бригады.

Достоверных сведений о том, как «пятидесятки” показали себя в боях, нет. Однако нет сомнений и в том, что из трех советских танков, которые были приняты на вооружение перед Второй мировой войной, танк Т-50 был наиболее отработанным конструктивно и сбалансированным, оптимальным по совокупности эксплуатационных и боевых качеств. По подвижности, бронированию и вооружению он превосходил или не уступал немецкому среднему танку Pz.lll, но при этом имел гораздо меньшие габариты и боевую массу.

DSCN1891-1

DSCN1892

DSCN1893

DSCN1894

DSCN1895

DSCN1896

DSCN1897

0129

4832367ump

post-7875441-0-71609100-1473852992

t38-e87501c806d22648c331e26324942d62

t38m2_2

VOV_1941_1945_1000(89)

В 1935 году была проведена модернизация танка Т-37А, направленная на улучшение его ходовых характеристик. При сохранении прежней компоновки новый танк, получивший обозначение Т-38, стал ниже и шире, что повысило его остойчивость на плаву, а улучшенная система подвески позволила увеличить скорость и плавность хода. Вместо автомобильного дифференциала на танке Т-38 использованы в качестве механизма поворота бортовые фрикционы.
При производстве танка широко использовалась сварка. Машина была при¬нята на вооружение Красной Армии в феврале 1936 года и находилась в производстве до 1939 года. Всего промышленностью было выпущено 1382 танка Т-38. Они состояли на вооружении танковых и разведывательных батальонов стрелковых дивизий, разведывательных рот отдельных танковых бригад. Необходимо отметить, что в то время ни в одной из армий мира таких танков не было.

При проектировании нового танка конструкторы по возможности постарались использовать элементы Т-37А, к этому времени хорошо освоенного в производстве.
Компоновка плавающего Т-38 была аналогична танку Т-37А, но механик-водитель был размещен справа, а башня слева. В распоряжении механика-водителя имелись смотровые щели в лобовом щитке и правом борту корпуса.
Т-38, по сравнению с Т-37А, имел более широкий корпус без дополнительных надгусеничных поплавков. Вооружение Т-38 осталось прежним — 7,62-мм пулемет ДТ, смонтированный в шаровой установке в лобовом листе башни. Конструкция последней, за исключением мелких изменений, была полностью заимствована у танка Т-37А.
На Т-38 был установлен тот же двигатель, что и на его предшественнике ГАЗ-АА мощностью 40 л.с. Двигатель в блоке с главным фрикционом и коробкой перемены передач устанавливался вдоль оси танка между сиденьями командира и механика-водителя.

Ходовая часть во многом была идентична плавающему танку Т-37А, от которого заимствовали конструкцию тележек подвески и гусеницы. Была несколько изменена конструкция ведущего колеса, а направляющее колесо по габаритам стало идентичным опорным каткам (за исключением подшипников).
Для движения машины на плаву использовался трехлопастной винт и плоский руль. Винт при помощи карданного вала соединялся с редуктором отбора мощности, закрепленном на коробке перемены передач.

Осенью 1936 года на НИБТ полигоне прошел испытания на гарантийный километраж серийный плавающий танк Т-38. В ходе испытаний в сентябре — декабре 1936 года этот танк прошел 1300 километров по дорогам и пересеченной местности.

В выводах, содержащихся в отчете об испытаниях Т-38 было сказано следующее: «Танк Т-38 пригоден для решения самостоятельных тактических задач. Однако для повышения динамики необходимо поставить двигатель М-1. Кроме того, необходимо устранить недостатки: гусеница спадает при движении по пересеченной местности, недостаточна амортизация подвески, рабочие места экипажа неудовлетворительны, водитель имеет недостаточный обзор влево».

Весной 1937 года выпуск плавающих танков Т-38 был приостановлен — из войск поступало большое количество рекламаций на новую боевую машину. После летних маневров 1937 года, приведенных в Московском, Киевском и Белорусском военных округах, руководство Автобронетанкового управления Красной Армии поручило конструкторскому бюро завода модернизировать танк Т-38.
Модернизация должна была заключаться в следующем:
повышение скорости движения танка, особенно на местности,
повышение скорости и надежности при движении на плаву,
повышение боевой мощи,
улучшение удобства обслуживания.
Всего промышленностью было выпущено 1382 танков.

В составе стрелковых и кавалерийских частей Красной Армии Т-38 и Т-37А приняли участие в «освободительном походе» в Западную Украину и Белоруссию, в сентябре 1939 года. К началу боевых действий с Финляндией. 30 ноября 1939 года в частях Ленинградского военного округа насчитывалось 435 Т-38 и Т-37, которые довольно активно участвовали в боях. Так, например, 11 декабря на Карельский перешеек прибыло 54 единицы Т-38, которые использовались в качестве передвижных огневых точек на флангах и в промежутках между боевыми порядками атакующих пехотных подразделений. Кроме того, на танки Т-38 была возложена охрана командного пункта дивизии, а также вывоз с поля боя раненых и доставка боеприпасов.

Накануне Великой Отечественной войны в штат воздушно-десантного корпуса входил танковый полк, на вооружении которого должны были состоять 50 единиц Т-38. Боевое крещение советские танки-амфибии получили в ходе вооруженных конфликтов на Дальнем Востоке. Правда, использовались они там в весьма ограниченном количестве.

DSCN1874

DSCN1876

DSCN1877

DSCN1878

DSCN1879

DSCN1880

DSCN1881

Т-38 фото1

T-37_4

т-37а

tank-t-37a-3

tank-t-37a-12

tank-t-37a-15

T-38_3

tank-t-37a-2

t37rt_1

t37-40-02

8686103

1363702318_8

180711009

15891511

1390677865_2-16

1367358895_17-421

T-37_3

t37_37

61176bc0597f701adbd279644ea4e9e1

2

Т-37А — советский малый плавающий танк. Т-37А — первый серийный плавающий танк в мире. Создан в 1932 году на основе британского плавающего танка фирмы «Виккерс» и опытных плавающих танков советской разработки. Серийно производился с 1933 по 1936 год, после чего был заменён в производстве более совершенным Т-38, разработанным на основе Т-37А. В общей сложности за четыре года выпуска было изготовлено 2566 танков Т-37А.

Т-37А в 1938—1939 гг. активно использовался в опытах по его авиадесантированию посадочным способом. Небольшие габариты и масса танка допускали его перевозку под фюзеляжем тяжёлого бомбардировщика ТБ-3 между тележками шасси. В таком виде танк был не один раз запечатлён на фотографиях конца 1930-х годов, в том числе и на войсковых учениях.
При десантировании Т-37А посадочным способом возник ряд специфических проблем — масса танка превышала максимальную бомбовую нагрузку ТБ-3, что давало высокий риск поломки шасси. Поэтому в 1939 году на Медвежьих озёрах под Москвой проводились опыты по сбросу этих танков с самолёта на водную поверхность. Сброшенный без экипажа танк Т-37А приводнился удачно, но затонул из-за незагерметизированных смотровых щелей. При попытке сброса с экипажем приводнение прошло неудачно, танкисты получили травмы, хотя танк остался на плаву. В целом эти опыты выявили малую пригодность танка к десантированию на водную поверхность, и разработка технологии авиадесантирования танков этим способом была прекращена.

Т-37А имел компоновку, заимствованную от британского прототипа и ставшую впоследствии стандартной для советских плавающих танков 1930-х годов. Отделение управления находилось в средней части танка и было объединено с боевым и моторным, трансмиссионное же отделение располагалось в носовой части. В кормовом отделении размещались системы охлаждения, топливный бак и привод гребного винта. Экипаж танка состоял из двух человек: механика-водителя, находившегося в левой части отделения управления, и командира, находившегося в смещённой к правому борту башне и выполнявшего также функции стрелка (в случае оснащения Т-37А радиостанцией — ещё и радиста). Для посадки и высадки командир танка и механик-водитель имели собственные люки, в крыше башни и рубки соответственно, механик-водитель имел также смотровой люк в лобовой части рубки. Несколько люков в крыше отделения управления и в лобовых и кормовых наклонных листах служили для доступа к агрегатам двигателя и трансмиссии.

Всё вооружение Т-37А состояло из 7,62-мм танкового пулемёта ДТ образца 1929 года, устанавливавшегося в шаровой установке в лобовом листе башни. Шаровое яблоко обеспечивало наведение пулемёта без поворота башни в пределах 30° по горизонтали и от −20 до +30° по вертикали. Для наведения пулемёта использовался диоптрический прицел. Боекомплект пулемёта состоял из 2142 патронов в 34 трёхрядных дисковых магазинах по 63 патрона каждый, размещавшихся в укладках на левом борту корпуса и стенках башни. Установка пулемёта допускала при необходимости его быстрое снятие для использования вне танка, для чего пулемёт комплектовался складными сошками.

Водоходный движитель включал в себя открыто установленный двухлопастный реверсивный гребной винт левого вращения. Отбор мощности от силовой установки танка осуществлялся с помощью храповой муфты, соединённой с винтом посредством вала. Гребной винт имел поворачивающиеся лопасти, что обеспечивало танку возможность движения задним ходом на плаву. Поворот машины на воде осуществлялся с помощью пера руля. Для обеспечения безопасности движения на воде танк имел волноотражательный щиток (на машинах первых серий не устанавливался) и откачивающий насос. Для повышения плавучести танк оснащался двумя поплавками, которые также выполняли функцию надгусеничных полок (на машинах первых серий не устанавливались). Эти поплавки представляли собой клёпаные или сварные металлические ёмкости, заполненные пробкой (с 1934 года наполнение пробкой было упразднено, поплавки стали пустотелыми). Мореходность танка расценивалась как удовлетворительная, хотя были случаи, когда Т-37А тонули из-за недостаточной герметизации бронекорпуса
.
На линейных танках средством двусторонней внутренней связи от командира к механику-водителю служило устройство «танкофон» (подвид переговорной трубы). Средств внешней связи, за исключением флажков, не предусматривалось.
На части танков (так называемых «радийных» или «радиотанках») устанавливалась коротковолновая радиостанция 71-ТК-1. На танки, оснащавшиеся радиостанциями, на надгусеничные полки монтировалась поручневая антенна в виде изогнутой металлической трубы, закреплённой на кронштейнах из изоляционного материала. Радиостанция обеспечивала дальность связи телефоном 10 км на ходу и 12 км на стоянке.

Впервые в бою Т-37А были применены в ходе боёв на Халхин-Голе против японских войск в мае — сентябре 1939 года. В условиях пустынно-степной местности амфибийные свойства танков были совершенно не востребованы и на протяжении всего конфликта они использовались для поддержки пехоты. По итогам боевых действий танки получили от командования невысокую оценку; в отчётах, составленных после боёв, говорилось: «Танки Т-37 показали себя непригодными для атаки и обороны. Тихоходны, слетают гусеницы, ходить по пескам не могут». Недостаточной была и защищённость Т-37А, за время боевых действий безвозвратные потери составили 17 из 25 задействованных танков.

Всего к 1 июня 1941 года, накануне Великой Отечественной войны, в РККА имелось 1925 линейных и 379 радийных танков Т-37А. Значительная часть Т-37А была потеряна в первые же недели войны в ходе отступления Красной армии, а в дальнейшем из-за огромных потерь бронетанкового парка Т-37А (как и другие плавающие танки) использовались для поддержки пехоты в роли обычных сухопутных машин. Как результат к весне 1942 года во фронтовых частях осталось крайне мало Т-37А и их использование носило эпизодический характер. Тем не менее, в двух эпизодах плавающие танки были использованы по прямому назначению для форсирования водных преград.

В августе 1942 года для участия в готовившемся форсировании Невы был создан отдельный батальон лёгких танков, насчитывавший 29 Т-37А и Т-38. Все наличные танки батальона были сильно изношены, а личный состав был собран в спешке и не прошёл почти никакой подготовки. Несмотря на это, в ходе начавшейся 26 сентября операции по форсированию Невы, плавающим танкам удалось, несмотря на тяжёлые потери, переправиться через реку и занять небольшой плацдарм на вражеском берегу, однако ввиду неудачного в целом хода операции плацдарм был эвакуирован, а все задействованные плавающие танки, за исключением шести вышедших из строя по техническим причинам, были потеряны.

В 1944 году было решено использовать исправные машины в операции по захвату плацдарма на реке Свирь. Операция была хорошо подготовлена, совместно с 92- танковым полком, имевшим 40 танков Т-37А и Т-38, действовал 275-й отдельны моторизованный батальон особого назначения, имевший 100 автомобилей-амфибий Ford GPA, полученных по ленд-лизу и использовавшихся для переброски пехоты. Утром 21 июля 1944 года, не дожидаясь конца мощной артподготовки, продолжавшейся 3 часа 20 минут, танки и автомобили вошли в воду и, ведя огонь с ходу, устремились на противоположный берег. Танки в сопровождении сапёров и автоматчиков с автомобилей успешно преодолели три линии траншей и проволочные заграждения, затем завязав бой в глубине обороны противника. Отличная организация операции привела к её быстрому успеху при минимальных потерях — был захвачен плацдарм шириной по фронту в 4 км, при этом было потеряно лишь 5 танков. Данный эпизод стал последним известным случаем боевого применения советских плавающих танков.

DSCN1883

DSCN1884

DSCN1885

DSCN1886

DSCN1887

DSCN1888

DSCN1890

DSCN1882

т-60 чертеж

0_1135a7_bdb9a96b_orig

001

1

1408757479f41

i3AAP1U19

original

t_40_zahvachen_na_platforme_1942_3ozjmto31vwgo0wk44w4804ss_ejcuplo1l0oo0sk8c40s8osc4_th_

t60

t60gaz42s07-4b1782c144c49af4b974825b11790221

t-70s5

Для Т-60 конструктор А. В. Богачев спроектировал цельносварной корпус со значительно меньшим, чем у Т-40, забронированным объемом и низким силуэтом – высотой всего 1360 миллиметров, с большими углами наклона лобовых и кормовых листов, выполненных из катаной гомогенной брони. Меньшие размеры корпуса позволили довести толщину всех лобовых листов до 15–20 миллиметров, а потом с помощью экранировки и до 20–35, бортовых – до 15 миллиметров (впоследствии до 25), кормовых – до 13 миллиметров (потом местами до 25). Водитель располагался посередине в выступающей вперед рубке с откидывающимся в небоевой обстановке лобовым щитком и верхним посадочным люком. Смотровой прибор водителя – быстросменный зеркальный стеклоблок «триплекс» толщиной 36 миллиметров находился в лобовом щитке (первоначально и по бокам рубки) за узкой щелью, прикрываемой бронезаслонкой. В днище толщиной шесть – десять миллиметров имелся аварийный люк.

Новая башня высотой 375 миллиметров, спроектированная Ю. П. Юдовичем, имела конусообразную восьмигранную форму. Она сваривалась из плоских бронелистов толщиной 25 миллиметров, расположенных под большими углами наклона, что заметно повышало ее стойкость при обстреле. Толщина передних скуловых бронелистов и маски вооружения достигла впоследствии 35 миллиметров. В крыше имелся большой люк командира с круглой крышкой. В боковых гранях башни справа и слева от стрелка выполнялись узкие щели, оборудованные двумя смотровыми приборами типа «триплекс». Башня была смещена к левому борту.

Для удобства наведения пушка размещалась в башне со значительным смещением от ее оси вправо, что заставило вводить поправки в показания телескопического прицела ТМФП-1. Табличная дальность прямого выстрела достигала 2500 метров, темп стрельбы – до 750 выстр/мин, масса секундного залпа бронебойными снарядами – 1,208 килограмма. Пушка имела ленточное питание емкостью 754 снаряда (13 коробок). В состав боекомплекта входили осколочно-трассирующие и осколочно-зажигательные снаряды и бронебойно-зажигательные снаряды с карбидо-вольфрамовым сердечником и высокой начальной скоростью Vo=815 м/с, что позволяло эффективно поражать легко- и среднебронированные цели, а также пулеметные точки, противотанковые пушки и живую силу врага. Введение впоследствии подкалиберного бронебойно-зажигательного снаряда повысило бронепробиваемость до 35 миллиметров. Как следствие Т-60 мог бороться на малых дистанциях с немецкими средними танками Pz.III и Pz.IV ранних вариантов при стрельбе в борт, а на дистанциях до 1000 метров – с бронетранспортерами и легкими САУ.

Слева от пушки в одной спаренной с ней установке размещался пулемет ДТ с боекомплектом 1008 патронов.

Первое массовое применение Т-60 относится к битве за Москву. Они имелись почти во всех танковых бригадах и отдельных танковых батальонах, защищавших столицу. 7 ноября 1941 года в параде на Красной площади участвовало 48 Т-60 из состава 33-й танковой бригады. Это были танки московского производства, горьковские Т-60 впервые вступили в бой под Москвой только 13 декабря.

Воевали Т-60 и на Южном фронте, особенно активно весной 1942 года в Крыму, участвовали в Харьковской операции и в обороне Сталинграда. Т-60 составляли значительную часть боевых машин 1-го танкового корпуса (командир – генерал-майор М. Е. Катуков), совместно с другими соединениями Брянского фронта, отражавшего немецкое наступление на Воронежском направлении летом 1942 года.

Последней крупной операцией, в которой использовались Т-60, стало снятие блокады Ленинграда в январе 1944 года. Так, в числе 88 машин 1-й танковой бригады Ленинградского фронта находился 21 Т-60, в 220-й танковой бригаде их было 18.

Обычно Т-60 сравнивают с «коллегой» по вооружению – немецким легким танком Pz.II. Это тем более интересно потому, что эти машины встречались в реальном бою. Анализируя данные этих танков, можно сказать, что советским танкостроителям удалось добиться практически одинаковой с немецкой машиной уровня защищенности, что при меньших массе и габаритах существенно повышало неуязвимость Т-60. Почти аналогичны и динамические характеристики обеих машин. Несмотря на большую удельную мощность, Pz.II не был быстроходнее «шестидесятки». Формально одинаковыми были и параметры вооружения: оба танка оснащались 20-мм пушками с близкими баллистическими характеристиками. Начальная скорость бронебойного снаряда пушки Pz.II составляла 780 м/с, Т-60 – 815 м/с, что теоретически позволяло им поражать одни и те же цели.

На самом деле все обстояло не так просто: советская пушка ТНШ-20 не могла вести огонь одиночными выстрелами, а немецкая KwK 30, равно как и KwK 38, могла, что существенно повышало точность стрельбы. Даже при ведении огня короткими очередями пушку Т-60 отдачей уводило в сторону, что не позволяло эффективно обстреливать пехоту или групповые цели (скопление автомашин например). «Двойка» оказалась эффективнее на поле боя и за счет численности экипажа, состоявшего из трех человек и имевшего к тому же гораздо лучший обзор из танка, чем экипаж Т-60. Важным преимуществом являлось и наличие радиостанции. В итоге Pz.II в качестве машины переднего края существенно превосходил «шестидесятку». Еще больше это преимущество ощущалось при использовании танков для разведки, где малозаметный, но «слепой» и «немой» Т-60 был практически бесполезен. Не лучше обстояло дело и при использовании Т-60 в качестве танка сопровождения пехоты: слишком слабая броня «шестидесятки» легко поражалась практически всеми противотанковыми средствами и тяжелым оружием пехоты вермахта.

DSCN1866

DSCN1867

DSCN1868

DSCN1869

DSCN1870

DSCN1871

DSCN1873

Т-60

41

0_de58_3cb471fe_orig

0163

63803

176457726

aca46cf77c69

bt7a_5

bt7a_018

bt7a_a8

bt7a_a9

bt7a_a10

БТ-7А был легким артиллерийским танком, являясь очередной модификацией танка БТ-7. Артиллерийский танк был предназначен для артиллерийской поддержки наступающей пехоты. Машина была вооружена 76-мм пушкой KT, которая была установлена в модернизированной башне увеличенных размеров.

БТ-7А создавался параллельно с основной модификацией танка. На серийный корпус устанавливались увеличенную в размерах башню, в которую устанавливали 76-мм орудие (КТ) обр. 1927-32 годов, боекомплект пушки состоял из 50 снарядов (радийный вариант танка имел 40 снарядов). Для подавления вражеской пехоты БТ-7А имел 3 пулемета ДТ (один в зенитной турельной установке П-40, другой в дверке ниши, третий справа от пушки в шаровой установке), боекомплект пулеметов состоял из 3339 патронов. За все время было произведено всего 154 артиллерийских танка БТ-7А.
Сварная башня танка БТ-7А состояла из 2 полукруглых листов, ниши и крыши. Два полукруглых листа сваривались между собой стык в стык. Сварные швы защищались бронированными элементами. В лобовом листе находилось довольно большое прямоугольное отверстие для размещения в нем 76-мм пушки. В переднем листе были расположены две смотровые щели и два отверстия для ведения огня из личного оружия. С правой стороны от орудия, устанавливалось яблоко для пулемета.
При длине ствола 16,5 калибров начальная скорость 7-кг осколочно-фугасного снаряда составляла 262 м/с, шрапнельный 6,5-кг снаряд вылетал со скоростью 381 м/с. При таких характеристиках борьба с танками противника (за исключением самых легких) была весьма затруднительна, но КТ-28 вполне годилась для разрушения ДОТов и борьбы с пехотой.
Несмотря на свою немногочисленность танки БТ-7А приняли участие практически во всех конфликтах, которые Советский Союз вёл в 1939—1940 гг.

Есть упоминание применения их на реке Халхин-Гол.
Спустившись с гор на китайской стороне, танковая рота сразу же включились в боевые действия. Она поддерживала конную группу полковника Норейко. Высокая подвижность колесно гусеничных машин и мощное вооружении е в виде 76,2 мм пушек КТ-28 обеспечили высокую боевую эффективность действий, тем более что противник не имел ни бронетехники, ни противотанковой артиллерии ни опыта борьбы с танками. Характер местности – сухие каменистые грунты позволяли широко применять танки со снятыми гусеницами, что позволяло им совершать скоростные маневры. Внезапное появление танков и их мощный огонь незамедлительно лишал боеспособности мусульманские отряды, вооруженные стрелковым оружием, абсолютно неэфффективным против БТ-7А. Князьков вспоминает, что расход снарядов к 76,2 мм пушкам был минимален — сам вид стремительно мчащихся в клубах пыли “дьявольских железных колесниц” приводил противника в состояние ступора и действовал деморализующе. После первых боестолкновений повстанцы в бой на открытой местности перестали вступать, разбегаясь или сдаваясь в плен при появлении танков и попытались организовать сопротивление в укрепленных населенных пунктах, которые называли крепостями. Стены крепостей как правило глинобитные, имели высоту 8—10 метров и толщину 5—6 метров занимались войсковыми гарнизонами. Но для танков они не являлись серьезным препятствием. Сначала противника подавляли несколькими выстрелами из 76,2 мм орудий КТ-28 по крепостным стенам и воротам, затем такни через образовавшиеся проломы входили в город. Позже стали просто сносить деревянные ворота танками и подавлять редкое сопротивление пулеметным огнем. Орудия применялись только при попытке открыть ответный артиллерийский огонь. Впрочем такие случаи были редки, завидев, как танки легко врывались в их так называемые крепости, уйгуры бросали оружие и, закрывая руками голову, с воплями “Шайтан-арба!” падали на землю. Оставалось только без единого выстрела брать повстанцев в плен. В составе конной группы танковая рота участвовала в освобождении городов-крепостей: Маралбаши, Кашгар, Яркенд, Хотан – и далее до границы Китая с Индией.

Наиболее полно раскрыть их потенциал удалось во время Зимней войны. В период с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 года шесть артиллерийских танков из состава 1-й лтбр активно использовались для огневой поддержки наступающих танков и пехоты, а также для стрельбы по ДОТам финнов и контрбатарейной борьбы. Интересно, что все 6 машин в ходе боёв получили боевые повреждения (4 повреждены артиллерией и 2 подорвалось на фугасах), но все они были отремонтированы и вновь возвращены в действующую армию.
Точное количество танков БТ-7А, находившихся в приграничных округах накануне войны с Германией, сейчас вряд ли удастся. По последним данным, в составе Западного ОВО имелось всего два «артиллерийских» БТ, принадлежавших 8-му механизированному корпусу. Обе машины были потеряны в первые дни войны (22-25 июня): первый из них был подбит между Бельском и Белостоком, второй БТ-7А потеряли в где-то в Западной Белоруссии. Информации о других танках этого типа, принимавших участие в летних боях 1941 года, сохранилось крайне мало. К примеру, 12-й мехкорпус на 19 июня располагал 13 «радийными» и 2 «линейными» БТ-7А, которые числились за 28-й танковой дивизией. Это соединение уникально тем, что кроме штатных БТ и Т-26 в его состав входило 42 танка Vickers M1934.
В первом бою, вечером 23 июня, группа из 17 танков под командованием командира 28-й тд майора Б. П. Попова, вступила в ожесточенное сражение с частями немецкой 1-й танковой дивизии, ударив её во фланг. Атака была поддержана второй группой из 23 танков, в результате чего противник был отброшен на 5 км, а советские части смогли восстановить контроль над участком дороги Калтиненай — Расейняй. Противник понёс тяжелые потери (14 танков, 20 орудий и до батальона пехоты), однако этот успех был омрачен гибелью командира группы и потерей 13 собственных машин.

На сегодняшний день в мире не осталось ни одного образца БТ-7А

БТ-7А фото 1

БТ-7А фото 2

БТ-7А фото 3

БТ-7А фото 4

БТ-7а фото 5

БТ-7А фото 6

БТ-7А фото 7

БТ-7А фото 8

bt7konch3

0_1c2e34_833d3afe_XL

0_5a0a8_5e90546b_orig

0_28920_6ee75271_orig

345324530_bld6ejwhkagwoowgko840oow0_ejcuplo1l0oo0sk8c40s8osc4_th

BT-5

bt7_4

bt7m-04

g04099_9050706

В январе 1933 года, когда осуществлялась работа над конструкторской документацией танка БТ-5, танковое конструкторское бюро («отдел 520») Харьковского завода получило задание на разработку нового танка, в котором предполагалось устранить недостатки предшественников.
По документации, предполагалось установить двигатель М-17 (более надёжный, чем М-5), сварной корпус с улучшенной обзорностью для механика-водителя, увеличить ёмкость топливных баков и установить башню с 76-мм пушкой. То есть предполагалось создать «ударный колёсно-гусеничный танк дальнего действия».

Корпус серийного БТ-7 выпуска 1935 года представлял собой жёсткую коробчатую конструкцию с двойными бортовыми стенками, удлинённой суженной закруглённой передней частью и трапециевидной тыльной частью. Корпус собирался из броневых и стальных листов, преимущественно сварным способом, реже клёпаным. Наружные стенки были съёмными, внутренние представляли собой 4-мм стальные листы. Корпус танка держался на восьми пружинных рессорах (свечах): двух горизонтальных и шести вертикальных. Вертикальные рессоры располагались между бортовыми листами и внутренней стенкой корпуса. Горизонтальные — внутри корпуса в боевом отделении танка. Ходовая часть состояла из восьми опорных, двух направляющих колёс. При движении на колёсном ходу передняя пара катков становилась управляемой, а задняя пара — ведущей. При гусеничном ходу руль убирался и укладывался в отделении управления. В тыльной части располагались карбюраторный V-образный 12-цилиндровый двигатель М-17Т мощностью 400 л. с. 45-мм танковая пушка 20-К образца 1934 года и спаренный с нею пулемёт ДТ размещались в башне цилиндрической формы с развитой кормовой нишей. Кормовые и зенитные пулемёты, а кроме того, и радиостанции 71-ТК с поручневой антенной, устанавливались на части танков. В экипаж входило 3 человека: командир (наводчик), заряжающий и водитель-механик.

Выпуск БТ-7М с конической башней начался в 1937 году. Вооружение танка не изменилось, но боезапас возрос на 44 снаряда (он достиг 188, а в танках с радиостанцией — 145 снарядов). На всех линейных танках устанавливался пулемёт ДТ в кормовой нише. Танк оборудовали двумя специальными фарами прожекторного типа, устанавливаемыми на маске пушки для ведения стрельбы из пушки и спаренного пулемёта в ночное время. Позже аналогичные фары ставили и на танки более ранних выпусков. На смену четырёхскоростной коробке передач пришла трёхскоростная. Были внесены изменения в трансмиссию и усилены пружины балансирных подвесок ведущих колёс колёсного хода. В 1938 году на подвесках были убраны резиновые бандажи. Тогда же крупнозвенчатую гусеницу начали повсеместно заменять на мелкозвенчатую. Толщина лобовой брони БТ-7 в ходе модернизаций достигла 22 мм, а боевая масса возросла до 13,9 т.

Боевое крещение БТ-7 получил в сражении у озера Хасан входя во 2-ю механизированныю бригаду. Затем массово участвовал в боях на Халхин-Голе в составе 6-й и 11-й танковых бригад, причём последняя совершила 500-километровый марш к месту боевых действий на колёсах. В целом танки получили хорошие отзывы, однако отмечались сложность управления, требовавшая высокого уровня подготовки механиков-водителей, недостаточность броневой защиты и неудовлетворительная оснащённость средствами связи. Маршал Г. К. Жуков позже отмечал их недостатки из-за неудобства применения этих танков на песчаном грунте на колёсах. Все эти недостатки подтвердились в польской кампании в сентябре 1939 года и в войне с Финляндией.
С другой стороны, танк не имел себе равных в манёвренности. Танк стал гордостью и заслуженным символом автобронетанковых войск РККА в предвоенные годы, поскольку в наибольшей степени соответствовал представлению о танках как о главной ударной силе сухопутных войск. Но, тем не менее, в конфликте у озера Хасан был безвозвратно потерян один БТ-7, ещё 48 были уничтожены в боях у реки Халхин-Гол (включая один БТ-7 артиллерийский), 2 машины стали жертвами Освободительного похода в Польшу и 96 — Советско-Финской войны

Слабая броневая защита корпуса не позволяла без катастрофических потерь использовать танки БТ в контрударах и во встречных танковых боях лета 1941 года. Броня лёгких танков БТ и Т-26 пробивалась всеми орудиями танков и бронемашин вермахта, 37-мм противотанковыми орудиями Pak 35/36, а также бронебойными патронами винтовок и ручных пулемётов Mauser 98. Во многих случаях танки БТ уничтожались на дистанциях, когда 45-мм пушка 20-К ещё не могла нанести танкам противника урон. Из-за этого лёгкие танки часто использовались как самоходные орудия, ведущие бой из засад, с использованием естественных и искусственных укрытий, что увеличивало живучесть танка и позволяло подпустить вражеский танк на дистанцию, когда была возможность с близкого расстояния пробить броню вражеского танка и отразить атаку, не потеряв танк. Но при использовании танки БТ серьёзно проигрывали танкам Т-26, обладая громадным по сравнению с ними расходом топлива, большей заметностью, большей шумностью, сложностью в обслуживании и эксплуатации.

Танк БТ-7 был хорошо известен в РККА. На него было подготовлено много опытных экипажей. Танк нравился танкистам, несмотря на то, что БТ-7 последних модификаций вызывали в войсках много нареканий, связанных с техническими недоработками.

Многие танкисты, используя опыт и возможности машины, добились больших успехов на БТ-7. Например, 23 июня 1941 года, на второй день Великой Отечественной войны, танк БТ-7 под командованием сержанта Найдина из засады полностью разбил колонну немецких танков. Было уничтожено 12 танков и 10 орудий. В течение этого дня танк Найдина подбил ещё 3 танка.
Танки БТ-7 принимали участие в битве за Москву, Сталинград, вели бои на Северном Кавказе. В 1943 году они использовались на Ленинградском фронте, принимали участие в снятии блокады в 1944 году. Всю войну прослужили в тылу в учебных подразделениях. Последний раз БТ-7 принял участие в бою при разгроме Квантунской армии в августе 1945 года. Например, в составе 6-й гвардейской танковой армии, совершившей бросок через Большой Хинган, было около 211 БТ-7. Японские танки в 1945 году соответствовали по классу танкам БТ. Отсутствие насыщенности японской обороны противотанковыми средствами позволило с успехом провести рейды и охваты противника, на которые танки БТ и были рассчитаны. Заключительным аккордом 10-летней боевой службы стал победный парад в Харбине.

БТ-7М фото 1

БТ-7М фото 2

БТ-7М фото 3

БТ-7М фото 4

БТ-7М фото 5

БТ-7М фото 6

БТ-7М фото 7

BT-5_4

(056-065)_BT5_Page_06_Image_0003

3

2800_sovetskiy-legkiy-tank-bt-5

86591

8571282

1449591140_29-3630125-

bt_5_baglm6gq33cowwwsosc48oggs_ejcuplo1l0oo0sk8c40s8osc4_th

ClFKvzUUkAAXnxi

iEV7STPK3

original

«Быстроходный танк» БТ-2 был машиной не самой плохой, но «промежуточной» — выпускавшейся только до тех пор, пока не найдется достойная смена. Недоработок и нареканий в его конструкции хватало. Именно по этой причине, его как можно скорее попытались сменить на что-то более грозное.

Хотя были и достаточно прогрессивные идеи по созданию улучшенных версий БТ-2 — танк БТ-4, предпочтение отдали варианту БТ-5. В отличие от «соседей» по номерам, БТ-5 отличался от «двойки» только новой башней и комплектом вооружения, плюс доработками ходовой и т.п., что называется «по мелочи».

Зато он же обладал и весомым преимуществом: в отличие от «четверки», «пятерка» не требовала переделки производственной линии, и могла быть запущена в серию практически одномоментно, на тех же агрегатах, что и БТ-2. Как тут не пошутить про то, что для «быстроходных танков» была важна не только скорость в бою, но и скорость в производстве.

В марте 1933 года БТ-5 сменил на конвейере БТ-2. Первоначально машина комплектовалась башнями двух видов — «ижорская» (сварная, с большой нишей сзади, проектировавшуюся изначально для танка Т-26) и «мариупольская» (клепаная, с маленькой нишей сзади). Однако начиная с 1935 года, из-за вскрывшихся дефектов в изделиях завода в Мариуполе, БТ-5 комплектовался только «ижорскими» башнями. «Дефектные» танки почти все ушли в учебные части.

За сравнительно небольшой отрезок времени, БТ-5 прошел довольно активный путь развития. Начинавшийся как вариант усиленного БТ-2, к 1934 году он получил новый двигатель М-17Т мощностью 500 л.с., полностью измененный главный фрикцион и усиленную коробку передач. Это не говоря о ленточных тормозах, улучшенном бронировании.

Производство танка БТ-5 было закончено накануне 1935 г., всего было произведено 1884 танка этого типа. Компоновка танка классическая. Конструкция корпуса «быстроходного танка» БТ-5 в целом повторяет конструкцию БТ-2, башня («ижорская») аналогична башне легкого танка Т-26. По бокам башни расположены две смотровые щели и два отверстия для стрельбы из револьвера. В крыше башни имелся закрывающийся изнутри люк для входа и выхода экипажа. В поздней части башни было отверстие для вентиляции и перископического прицела.

Основное вооружение танка БТ-5 — 45-мм пушка спаренная с пулеметом ДТ. Пулемет при этом имел собственный открытый прицел и мог стрелять независимо от орудия.
Снаряды укладывались на пол боевого отделения, располагались в вертикальных обоймах на правой и левой стенках корпуса, занимали также стенки и нишу башни. Пулеметные диски занимали место над снарядной укладкой в боевом отделении.

Экипаж танка составляет 3 человека, наблюдение за полем боя осуществляется через прицелы и два смотровых прибора с пуленепробиваемыми стеклами, размещенных на боковых стенках башни.

На командирских танках имелась радиостанция 71-ТК-1 с поручневой антенной на башне, замененной впоследствии на штыревую. Боекомплект командирских танков с радиостанцией был сокращенным.

Боевое применение легких быстроходных танков БТ-5 произошло в ходе Гражданской войны в Испании. Здесь БТ-5 пришлось столкнуться с итальянскими танкетками и немецкими легкими танками PzKpfw. I и Pz.Kpfw.II, которые были слабо вооружены и практически не составляли конкуренции советским танкам. В боях в Испании приняли участие 50 танков БТ-5, из которых большая часть была потеряна, особенно при штурме Теруэль и Фуэнтес-де-Эбро, которые очень сильно были укреплены. После победы франкистов несколько захваченных трофейных БТ-5 использовались армией Франко вплоть до средины 50-х годов прошлого века.
В боях с японцами в районе реки Халхин-Гол легкие танки БТ-5 принимали участие в составе 11-й и 6-й легкотанковых бригад. Особенно они отличились 3 июля 1939 года в боях за высоту Баин-Цаган, участвуя в атаке 11-й легкотанковой бригады.
Танки БТ-5 принимали участие в Польской кампании 1939 года, где показали себя с достаточно хороших позиций.
В Зимней войне с Финляндией 1939-1940 годов танки БТ-5 принимали участие в составе в составе 34-й и 1-1 легкотанковых бригад, составив более, чем 15 процентов от всего танкового состава РККА.
При отражении нападения Вермахта в июне 1941 года большая часть легких танков БТ-5, которые составляли весомую долю в мехкорпусах, была безвозвратно потеряна, но некоторые танки продолжали воевать практически на всех фронтах вплоть до конца 1943 года, а на Ленинградском и Карельском фронтах даже до лета 1944 года, постепенно выбывая по причине боевых и небоевых потерь.

Простоявшие всю войну танки БТ-5 в составе дальневосточных частей, в августе приняли участие в боевых действиях с Квантунской армией в Манчжурии и при штурме укрепрайона на острове Сахалин. Боевых потерь при этом танки БТ-5 не имели, а выбывали из строя по причине технических неисправностей в ходе броска танковых подразделений через Хинган и пустыню Гоби.

Около 35 танков БТ-5 были захвачены Вермахтом в первые дни войны и, получив название Panzerkampfwagen BT 742(r), принимали участие битве под Москвой, где и были практически все потеряны. Захваченные БТ-5 использовались и армиями государств, являвшихся союзниками Германии. Есть документы об использовании танков данного типа подразделениями Венгрии, Румынии и Финляндии.

БТ-4 фото 4

БТ-5 фото 2

БТ-5 фото 3

БТ-5 фото 5

БТ-5 фото 6

БТ-5 фото 7

БТ-5 фото 8

БТ-5 фото1